И грянул в Хренодерках гром - Страница 77

— Дорофей Тимофеевич, — окликнул взгрустнувшего кота Вяз Дубрович, — будь любезен, отцепи от меня этого малахольного. Я же еще не сказал, чем он мне помочь сможет.

— Без меня уж и домового отцепить не могут, — с высоты кошачьего превосходства мурлыкнул кот, но с подоконника спрыгнул, уцепился за ноги Евстаха лапами и рванул изо всех сил.

Но тщетно. Домовой крепко держался за лешего, не переставая бить поклоны и бодая куда-то в область коленных чашечек головой. Леший держался на ногах с большим трудом и терял терпение быстрее, чем деревья листву по осени.

— Говорят, домовые сильны в пространственной магии, — ни к кому, собственно, не обращаясь, молвил Вяз Дубрович, из последних сил удерживая равновесие. — Слышал я, что будто бы поэтому домовые могут в доме жить для хозяев незаметно, любую щель используя для своей пользы. Вот бы и поляну раздвинуть так, чтобы на ней несколько полей разместилось, да еще место под огород осталось. Потому как лес рубить я не дам. Да и некогда для полей место расчищать, до утра бы управиться, — многозначительно добавил он.

Домовой воспринял высказывание лешего как руководство к действию, высоко подпрыгнул на месте и помчался расширять поляну.

— Вот и хорошо, — облегченно вздохнул Вяз. — Вот и порядок.

А Дорофей не успел опомниться, как принялся нарезать какие-то непонятные круги по поляне, активно участвуя в замысловатом ритуале Евстаха. Хотя сильно надеялся, что на сей раз без него как-нибудь обойдутся.

Не обошлись.

Евстах сначала самозабвенно лупил в огромный хозяйский бубен, потом скакал кругами на ополоумевшей от вольного с ней обращения Маньке и совершал сложные пассы руками, и некоторые смотрелись очень уж непотребно. Затем откуда-то прилетел огромный филин и довершил действо семью кругами почета.

— Ну, вот и все. Можно начинать сеять, — констатировал раскрасневшийся от безумных скачек домовой.

— А попроще какой-то ритуал совершить было нельзя? — запаленно просипел, рухнув рядом, совершенно выбившийся из сил кот.

— Конечно, можно, — азартно откликнулся Евстах, едва удерживая в руках бубен с себя ростом. — Но это было бы не так интересно.

— Да я тебя! — прохрипел Дорофей, выпуская когти из лап. Он попытался дотянуться до зловредного домового, но сил уже не было ни подняться, ни даже ползти. — Потом удушу…

«Если доживу», — тихо вздохнул кот про себя.

Вяз Дубрович высоко оценил творческий подход маленького мужичка к пространственной магии. Эдакое сотворить с минимальными затратами собственной энергии исхитрится не каждый. С первого взгляда на поляне ровным счетом ничего не изменилось, но если пройти немного за дом ведьмы, то там неожиданным образом обнаруживались бескрайние поля, которые за день вряд ли обойдешь. «М-да-а-а! — изумленно вздернул кустистые зеленые брови леший. — Домовой сам махонький, а размаху него — любой великан позавидует. Тут без магии самого Безымянного леса явно не обошлось. Успеем ли засадить такое поле за ночь-то?»

Безымянный лес действительно славился своими удивительными свойствами. Не только потому, что в нем умудрялось уживаться множество считавшихся благополучно исчезнувшими видов магических существ и нежити, но и коварством пространства, которое он занимал. Видимо, тут тоже в свое время не обошлось без магии создателя замка Сартакль, который неизвестный зодчий, чье имя не сохранилось в веках, умудрился взгромоздить на Лысую гору, называемую в простонародье Чертовым перстом. Эта скала возвышалась посреди острова Беримор, чьи обитатели славились своей дикостью и свирепостью, лес непроходимостью, а деревья при свете солнца выделяли ядовитую смолу «слезы вампира», которая, испаряясь, превращалась в еще более ядовитый туман.

— А ярмо-то с плугом для быка у вас есть, сеятели? — ехидно поинтересовался кот, отползая в сторону, чтобы не быть битым за каверзный вопрос.

Вяз Дубрович застыл пораженным изваянием, так как подумал обо всем — о семенах, о быке, даже рассаду капусты прихватил (очень хороший сорт, между прочим), а вот про сельхозинвентарь забыл напрочь.

— Вот голова садовая! — в сердцах стукнул себя по лбу леший. — А про плуг-то забыл!

— Не стоит так убиваться, — оптимистично заявил домовой, чье стремление обустроиться на новом месте порождало в русоволосой голове бездну разнообразных идей. — Это дело поправимое.

— Как? — тут же заинтересовался кот, заподозривший, что и тут, пожалуй, без хомута на его пушистую шею не обойдется.

Припашет маленький хозяйственный мужичок, и мяукнуть не успеешь.

— Технически, — многозначительно заявил Евстах и умчался куда-то в сторону дома, только лапти засверкали.

— Фу-у-у! — облегченно выдохнул и утер несуществующий пот лапкой со лба Дорофей. (Как известно, кошки не потеют, такая уж у них природа.) — Пронесло!

Но радовался он рано. Со стороны избы послышался ужасающий грохот, какой-то стук, душераздирающий скрежет, и вскоре сам виновник громких звуков появился на поляне, волоча за собой огромный плуг и пыхтя от натуги, как еж.

«И откуда только взял?» — удивился было кот, но при пристальном рассмотрении увидел, что все деревянные части конструкции состоят из крепко связанных между собой слег, а железная — из старых лопат.

— Ха! — Дорофей ткнул лапкой в самоделку. — Он же развалится!

— Сам ты развалишься, — обиделся за изделие Евстах. — Я тоже не дурак, магией усилил. Ночь продержится, а нам больше и не надо.